22 апреля 2019 года исполнилось 90 лет со дня рождения великого российского кинооператора Вадима Ивановича Юсова, работавшего с Андреем Тарковским, Георгием Данелия, Сергеем Бондарчуком. Юсов справедливо считается одним из величайших представителей своей профессии.
В столичном кинотеатре «Пионер» прошёл вечер памяти Вадима Юсова, народного артиста России, всемирно известного кинооператора, который работал с Сергеем Бондарчуком, Георгием Данелией, Андреем Тарковским. Николай Бурляев поделился воспоминаниями о съемках кинолент «Иваново детство» и «Андрей Рублев», о творческом содружестве Юсова и Тарковского. Говорили на вечере и о других картинах, в которых участвовал мастер. В том числе, о фильме «Я шагаю по Москве», в котором, благодаря работе Юсова, столица обрела новую атмосферу.
О великом кинооператоре вспоминает режиссер, народный артист России, президент Международного Кинофорума «Золотой Витязь» Николай Петрович Бурляев:
Он стал человеком моей судьбы. Я горжусь нашей полувековой дружбой и сердечными отношениями. Наше знакомство состоялось в 1961 году, когда Андрей Тарковский пригласил меня сниматься в «Ивановом детстве». Мне тогда было 14, Юсову — 31. На съемках я был больше растворен в идеях Тарковского, но иногда мне казалось, что главный на площадке — оператор. Вадим Иванович величественно восседал на операторском кране или на тележке, а Андрей Арсеньевич ждал от него команды для начала съемки. Юсов творил неторопливо, спокойно, подробно, вникал в детали, расставлял свет.
Юсова и Тарковского нельзя разъединить. Думаю, не было бы режиссера Андрея Тарковского без оператора Вадима Юсова, как, впрочем, и наоборот. Это единомышленники, соратники, художники. Снимая «Иваново детство», они оба не предполагали, что создают что-то великое. Они работали и, можно сказать, по наитию отливали свой «первый колокол» (вспомним сюжет «Андрея Рублева»).
Что же касается «Андрея Рублева» он еще более укрепил нашу дружбу. Тарковский специально для меня написал роль Фомы, ученика Рублева. Она мне показалась очень бледной. А вот литейщик колоколов Бориска заворожил. Я предложил Тарковскому попробовать меня на Бориску. Мою просьбу он категорически отверг. Я попробовал прибегнуть к помощи Вадима Юсова, но и ему Андрей отказал. И только мой друг Савва Ямщиков, консультант фильма, поспорив с Андреем на ящик шампанского, убедил Тарковского сделать мне пробу, во время которой режиссер понял, что роль Бориски моя.
«Иваново детство» и «Андрей Рублев» собрали множество наград. Но доставались они режиссеру, а не оператору. К Вадиму Ивановичу признание пришло позже и с другими соавторами. Он работал с Сергеем Бондарчуком, Георгием Данелия. И в каждом фильме он создавал новую, совершенно особую эстетику, которую впоследствии воспринимали как авторский почерк этих режиссеров. Юсову удавалось это, потому что он был абсолютно растворен в режиссере, пытался понять, что он хочет, и помогал ему своим операторским мастерством.
Как-то случайно я попал в Ленинграде на съемочную площадку фильма Сергея Бондарчука «Красные колокола» на Дворцовой площади. Там творилось что-то неописуемое. На прилегающих улицах все полыхало огнями, семь кинокамер ездили по рельсам, плавали в вышине на операторских кранах. Массовка 10 тыс. человек в дыму запрудила прилегающие к площади улицы, чтобы по команде «Мотор!» ринуться к дворцу. В этой сумятице я увидел две фигуры у Ростральной колонны — Юсова и Бондарчука. Я к ним подошел поприветствовать, задал вопрос: «А как вы этим всем управляете?» Бондарчук на Юсова посмотрел и ответил: «Да оно как-то все само…» Но чтобы так сказать, они год готовились, продумывали всё до мелочей.
Отсняв материал, Юсов не уходил с картины. Он был в ней до конца. Даже в тон-студии сидел, где Бондарчук и композитор Вячеслав Овчинников записывали музыку. Юсов болел за фильм, как за свое детище. Ему было важно, каким оно родится.
Наша последняя совместная работа с ним — на фильме «Сергий Радонежский» состоялась незадолго до его ухода из жизни. Первым, кого я пригласил стать оператором картины, был, конечно, Юсов. К счастью, он согласился. Но мы оба понимали, что это наше последнее соприкосновение. И меня поразило, с каким уважением он работал со мной как с режиссером, обращался ко мне по имени-отчеству. «Вадим Иванович, да вы что? Я же для вас — Колька». «Нет, ты — Николай Петрович».
Шла подготовка к съемкам: работа над режиссерским сценарием, комплектование киногруппы, пробы актеров, раскадровка сценария, выбор натуры. Навсегда запомню, как Вадим Иванович читал сценарий, хронометрируя длительность каждой сцены. Он читал текст артистично, медленно, с расстановкой, представляя, как будет двигаться его камера. Это было так образно и так талантливо, что я уже практически видел наш фильм. Желая сохранить воспоминания о великом Вадиме Юсове, я всё время снимал его на телефон. Увы, все записи мои пропали вместе с телефоном.
Для картины плотники-реставраторы в Вологде построили часовню Сергия Радонежского. Но финансирование прекратилось, производство было остановлено. Это был серьезный удар для меня и для оператора. Что делать с готовой часовенкой? Вадим Иванович предложил: «А ты ее себе забери». Разобрав по бревнышку, перевезли ее из Вологды и поставили у меня на загородном участке. Вадим Иванович приехал ко мне на освящение. Когда батюшка читал молитвы и кадил, я смотрел на Вадима Ивановича, сидевшего на грубо тесанной лавке Сергия. Обычно у него взгляд живой, озорной, с лукавинкой. А тут была необычная печаль в глазах, погружение в себя и в Вечность. Через несколько дней его не стало.
Накануне 90-летия Вадима Ивановича Юсова на телеканале «Культура» в студии авторской программы журналиста Андрея Максимова «Наблюдатель» собрались сразу 4 народных артиста России – режиссёр Николай Бурляев, операторы Игорь Клебанов и Вадим Алисов, а также актёр Евгений Стеблов. Каждый из гостей вспомнил о том, чем для них запомнился легендарный оператор.
