4 апреля – в день рождения Андрея Тарковского – в Юрьевце традиционно, вот уже 24-й год подряд, съезжаются знаменитые кинематографисты. Всё проходит негромко, неспешно, как и сама размеренная жизнь волжского городка. Вместе с сестрой кинорежиссера писателем-мемуаристом Мариной Тарковской на малую родину Андрея Арсеньевича в этот раз приехал народный артист России Николай Бурляев.
«В таких местах и рождаются гении»
Богослужение в память об Андрее Тарковском в юрьевецком Богоявленском храме – тоже традиция. Отслужив молебен в день рождения великого мастера кино, настоятель храма отец Илия обратился к посетителям с проповедью. «Было что-то такое богоугодное в творчестве Андрея, раз память о нем сохранилась на десятилетия, сказал гостям проповедник. Тарковский был человеком религиозным, везде Бога искал, поэтому и его фильмы пронизаны присутствием сверх могущественной силы».
Позже эту мысль настоятеля Богоявленского храма, услышанную на богослужении, раскроет во время творческой встречи актер Николай Бурляев (Иван в «Ивановом детстве» и Бориска в «Андрее Рублёве»). А пока на площадке перед домом-музеем кинорежиссера гости собрались на торжественное открытие Дней Андрея Тарковского в Юрьевце.
Пожалуй, самойжеланной гостьей была и остается сестра режиссера Марина Тарковская.Весь прошлый год Марина Арсеньевна трудилась здесь, в Юрьевце, разбирая бесценные материалы архива, выкупленного на торгах Sothebys для музея режиссера.
«Здесь, в переулке Революционном, мы росли. Сюда приезжал папа. Для Андрея этот город – святое, город его детских воспоминаний, делится у дома-музея своими воспоминаниями Марина Арсеньевна. – Я до сих пор благодарна людям, которые во время войны поддерживали нас, детей, в это страшное, голодное время».
Руководитель департамента культуры Светлана Шмелёва вручила Марине Тарковской почетную медаль «95 лет Иваново-Вознесенкой губернии».. На некоторое время в Юрьевце показалось солнце. «Когда мы поминаем человека, его душа находится с нами. И душа Андрея сейчас здесь», заметил Николай Бурляев. Он не переставал восхищаться Юрьевцем, вспоминая, что ему уже доводилось бывать здесь много лет назад. Как бы невзначай, Николай Петрович упомянул: «В таких местах и рождаются гении – поразительное сочетание возвышенностей и рек».
Бирюзовые сережки поменяли на ведро картошки
Далее – экскурсия по дому. Он словно оживает от рассказов хранительницы семейной памяти. Будучи детьми, Андрей и Марина до войны подолгу гостили у бабушки в Юрьевце и еще провели там два года в эвакуации. «Наша бабушка Вера Николаевна и её муж Николай Матвеевич Петровы какое-то время жили в Юрьевце. Николай Матвеевич умер в 1936 году, и за бабушкой закрепили комнату в доме, где сейчас музей. Это была коммунальная квартира», рассказывает Марина Тарковская. – Здесь происходила коллективная жизнь, которая не была сказкой, но все друг друга поддерживали». Вдруг Марина Арсеньевна замечает стоявшие у печки ведра: «За такое ведро картошки мама продала свои знаменитые бирюзовые сережки».
Сестра режиссера вспоминает, как ждали писем с фронта – от папы. Детям Арсений Александрович писал отдельно. Это была большая радость, встречать почтальона выбегали далеко за калитку. Вот один из экспонатов – письмо Марины, написано печатными буквами: «Милый папа, мы получили твое письмо. У меня есть маленькое корытце, в котором я стираю. Мы с мамой ходим в лес за крапивой и варим щи. Целую тебя крепко – твоя Марина».
В небольших паузах между мероприятиями подхожу к Марине Арсеньевне и интересуюсь, как устроились сыновья Андрея и поддерживают ли они с ней связь. И вдруг сердце сжимается от мысли, что всё только на ней и держится… В этом году Марине Арсеньевне исполняется 80 лет. Оказывается, младший сын Андрея живет в Италии, занимается наследием отца, снимает кино. Они с Мариной Арсеньевной не общаются.
«В Париже и Италии работает Андрей Андреевич Тарковский, сын Андрея от второго брака. Сын Андрея от первого брака Арсений Андреевич, врач-хирург, живёт и работает в Москве, на фестиваль приезжает редко. Он нетусовочный человек. У Андрея есть и третий сын – Александр. Он родился в Скандинавии, незадолго до смерти брата. Там и живёт со своей матерью. Андрей его не видел, потому что заболел тогда и уехал из Стокгольма лечиться в Париж. Мальчик замечательный, мы с ним общались».
Не стала актрисой из-за буквы «л»
В зале культурного центра имени Тарковского открытие фотовыставки, посвященной Марине Тарковской, «Зеркало воспоминаний». Здесь собраны детские и юношеские фото, которые снимал друг семьи, фотограф, крестный Андрея и Марины Лев Горнунг. «Мало у кого в детстве был свой летописец семьи», улыбается Марина Арсеньевна. Для нее эта выставка – полная неожиданность. Немного смущаясь, она начинает новую экскурсию по воспоминаниям. Тут же всплывают веселая история о том, почему на фотографии Андрея в костюме Кота в сапогах нет хвоста, и совсем грустная про новое пальто, когда в сильные морозы Андрей, впервые надев его, вернулся из школы раздетым и заработал потом туберкулез.
И снова воспоминания об Андрее: «Он был стилягой первого набора. Носил брюки-дудочки. А Тодоровскому не верьте – ничего такого, как в фильме «Стиляги» тогда не было». Комментируя на выставке одну свою фотографию, похожую на те, из наборов открыток с советскими актрисами, Марина Арсеньевна улыбается: «А вот актриса из меня не вышла. Я выучила письмо Татьяны к Онегину, и даже пошла на прослушивание, но увидев комиссию, сочла большой глупостью отнимать время уважаемых людей. Да еще мое «Л» я не выговаривала его с детства. Так актриса окончилась».
На съемках «Иванова детства» купались всей группой
«Знал бы Андрей Арсеньевич, что из меня сделают народного артиста» такими словами Николай Бурляев открыл свою творческую встречу. Быть может, многие его помнят по более поздним ролям: например, ленте Петра Тодоровского «Военно-полевой роман», драме Алексея Германа «Проверка на дорогах» и других. Но Ивана в автобиографическом фильме Тарковского «Иваново детство» помнят многие. Хотя даже не у Тарковского был дебют Коли Бурляева в кино, а в 1960 году в короткометражном фильме Андрея Кончаловского «Мальчик и голубь». Тогда Николай Бурляев заканчивал шестой класс.
«С Андреем у нас была разница в возрасте 14 лет. Теперь я стал старше своего товарища и учителя. Мое детское отношение к Тарковскому меняется. Но уже тогда мне, мальчишке, было понятно, кого я полюбил».
Кажется, что теперь, перед собравшимися в культурном центре имени Тарковского в Юрьевце, Николай Петрович заикался больше обычного, волнение его было заметно: «Тарковский первым начал говорить о высшем начале только ему одному доступным киноязыком. Он нес Господа в себе, не афишируя это. Он пел одну песню души всю жизнь и эта песня – жертвоприношение».
Николай Бурляев рассказал, что Тарковский был первым человеком, который повесил ему на шею крестик. «И хотя этот крестик был реквизитный, это был мой первый в жизни крест. И уже тогда я знал, что Андрей – человек верующий».
Народный артист вспоминал, какая атмосферная была жизнь на съемках фильма «Иваново детство». «Вроде фильм трагический, говорит Бурляев, но такая была радость! Мы купались после съемок, Андрей зачерпывал воду из Днепра и выплескивал на участников съемочной группы – художественно. А мне он всё время говорил: «Ты такую будку отрастил, старичок! Ну какой ты мальчик Освенцима?!» И тут же обращался к моей маме: «Вы хоть поменьше его кормите».
Говоря о современном кино, Николай Петрович вновь сослался на своего учителя. «Тарковский предчувствовал, что приходит чудовищное время киноторговцев. Тогда фильм «Андрей Рублёв» положили на полку, где он пролежал пять лет. А сейчас его показ в Париже собирает очереди. В России успех нужно мерить не уикендом, а вечностью! А у нас всё еще меряют по тому, сколько фильм собрал в первый уикенд».
Николай Бурляев привез с собой в Юрьевец трехтомник – всё, что он за 40 лет написал о Тарковском и подарил свой труд областному координационно-методическому центру.