Интервью журнала православной интеллигенции «Трибуна русской мысли» с Николаем Бурляевым…
Высказывания известного православного режиссера близки фонду «Единство Нации». Быть русским – значит быть таковым по духу!
ТРМ. Уважаемый Николай Петрович, многие знают Вас как актёра театра и кино, режиссёра, сценариста и поэта. Многие знают Вас как председателя Международного объединения кинематографистов славянских и православных народов, президента Международного кинофорума «Золотой Витязь» и как народного артиста России. Но сегодня мы хотели бы поговорить с Вами не о театральном или киноискусстве, а о судьбе Российского государства, о современной российской государственности. Очередной номер журнала «Трибуна русской мысли» посвящен теме «Власть, народ и государство», которая органично вытекает из темы предыдущего номера — «Национальный вопрос в России». Позвольте в связи с этим задать Вам несколько вопросов.
В кинолетописи «Святая Русь в судьбах ее подвижников» Вы планировали средствами киноискусства показать образы таких выдающихся исторических личностей, как Илья Муромец, Алек¬сандр Невский, Фёдор Ушаков и др. Все эти люди несомненно внесли ощутимый вклад в становление Российского государства. Это ли послужило основой Ва¬шего выбора?
Н.П. Бурляев
Недавно я отпраздновал свое 60-летие, и, собрав моих детей (а их у меня пятеро), говорил им о том, к чему я пришёл на этом уровне моей жизни, к осознанию простой мысли: «В истории России, её культуры было очень много талантливых, гениальных, духоносных и великих людей. К тем, о ком Вы говорили, ещё можно добавить имена Сергия Радонежского, Дмитрия Донского, Суворова, Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Достоевского, Чехова, Рахманинова, Андрея Тарковского, Василия Шукшина, Сергея Бондарчука. Очень много в России гениев и великих душ, а Родина одна у всех. И цель жизни каждого русского человека не в том, сколько материальных благ ты обретёшь в жизни, потому что с собой из этого мира ты ничего не унесёшь в мир иной. А цель жизни в том — насколько ты смог послужить людям и стране, в которой живешь — России, И, конечно, выбор этих персонажей из нашей исто¬рии продиктован именно этой мыслью.
ТРМ. Все ли эти люди были русскими по происхождению? И вообще, что для Вас быть русским?
Н.П. Бурляев.
Нет более русского человека, чем эфиоп по происхождению Пушкин, о котором Гоголь говорил, что это русский в его развитии, который ещё только явится через двести лет. Нет более русского человека, чем шотландец по происхождению Лермонтов, немец по происхождению Блок или еврей по происхождению Левитан.
Поэтому для меня понятие русский — это не понятие, определяемое кровью, это понятие несколько шире, чем только русская кровь. Поди её отыщи сейчас, чистую кровь русскую! У меня тоже предки цыгане были… Но когда в войну 1812 года или в Отечественную брали в плен русского, татарина, якута, еврея или грузина, то не говорили, что у нас пленный татарин, якут или грузин, а говорили — пленный русский. Для меня быть русским — это, прежде всего, быть православным. Русский — это человек любой национальности, считающий Россию Родиной, русскую культуру — родной, русский язык — родным, и не мечтающий о двойном гражданстве, потому что если идти этим путём, то придётся продавать либо одну державу, либо другую. На два стула трудно сесть разом. Для меня русский человек — это человек, не мыслящий жизни вне России, отдающий все свои силы, жизнь укреплению её мощи,
ТРМ. А что же делать двадцати пяти миллионам соотечественников, большинство из которых вынужденно оказались за пределами Родины? Мы знаем имена выдающихся представителей Русского зарубежья, которые были вынуждены жить и творить вне России, как Лосский, Франк, Бердяев.
Н.П. Бурляев.
Да. Это и Рахманинов, и Шаляпин. Ну что ж, если так вышло в жизни, это же не их вина, а их беда. И в частности мой друг Андрей Тарковский, учитель мой, и умер только потому, что остался без Родины. Его убил рак лёгких, рак бронхов, а как известно, лёгкими ведают эмоции морального долга. Он был человеком долга. И поэтому, оставшись без Родины, он вскоре угас. Для меня лично, в жизни моей не было более яркого патриота, чем Андрей Тарковский, который лично при мне, во множестве ситуаций, чуть ли не каждый раз, повторял одну и ту же фразу, не модную в то время: «Как бы трудно не было, нужно жить и работать в России». А перед отъездом в Италию он говорил своей сестре Марине: «Они меня отсюда не выпихнут». Как будто предчувствовал, чем может окончиться эта творческая командировка. Но что делать? Дай им Бог сил работать на благо России, живя за границей, и понимать, что их жизнь проходит не бесполезно.
ТРМ. Никто даже из числа недругов России не отрицает факт того, что русские являются государствообразующим этносом. Если это так, не правомочно ли утверждение, что Россию должна возглавлять русская национальная элита?
Н.П. Бурляев.
Считаю, что правомочно. И нужно всё поставить с головы на ноги в этом вопросе.
Россия — мононациональная держава, однако русских большинство — 80% от населения страны. Поэтому, я счи¬таю, было бы обоснованно, чтобы в руководстве державы были люди русские, с любой кровью, но русские — по сути, которые бы уважали свой народ. И это должны осознать все. Мы уже говорили о Пушкине, о Лермонтове и о Блоке. Все они русские. Я помню один эпизод из жизни моей. Когда умерла моя мама, я приехал на кладбище, встал в очередь, чтобы оформить документы. Очередь была долгая. И вдруг меня взяли за руку две пожилые женщины (они были сзади меня), похоже, еврейской национальности. «Вы Бурляев?» А мне часто высказывают недоумение некоторые люди: мол, что это вы там затеяли кинофорум «Золотой Витязь», попытку собрать силы русского кинематографа?.. Однако здесь одна из этих женщин мне говорит: «Спасибо вам за то, что вы делаете, потому что пока есть Россия, есть мы». Вот это отношение русских по духу людей. И многие из тех, кто уезжает в Израиль, ощущают, что к ним там относятся как к людям второго сорта. И только там они понимают, что у них была Родина и что там, в России, они были дома.
ТРМ. Продолжая тему национальной элиты, скажите: те исторические личности, о которых Вы говорили ранее, — составляли ли они национальную элиту России? Как Вы видите современную национальную элиту России?
Н.П. Бурляев,
Элита в России есть. Но каждый из тех, кого можно отнести к элите России, как правило, одинок и занимается собственным делом. Живет отдельной жизнью от всех. Но придёт время, когда будет брошен клич и все эти разъединённые люди объединятся. Много я думал над тем, почему русские люди так трудно объединяются и сходятся друг с другом. Потом понял: видимо, это генетически заложено. Каждый русский — воин, каждый самодостаточен, и думает он и полагает, что один может всех одолеть.
Что такое единый народ, я понял тогда, когда побывал в Сербии, в Югославии, Белграде, где жил под бомбами НАТО и выступал на площади, где было 100 тысяч сербов. Вглядываясь в их лица, я ощущал их единство. Это было единое целое, единый народ. Никаких партий! Никаких дроблений! Есть один лидер, есть Отечество, которое в опасности! Есть чувство национального оптимизма. Национально они едины1 Это было потрясающе, Я не хотел уезжать из Белграда, который бомбили, в Россию, где всё разрознено, где царствуют иуды, продающие Отечество. И я понял, что в России мы только тогда станем единым целым, когда придёт угроза твоему очагу, твоему родному очагу, который нужно будет защищать. И тогда исчезнут все партии, Я внепартийный человек, всю жизнь был таковым, (Правда, сейчас я дал согласие идти на выборы не вступая в партию, как Путин.) Я против партий. Партийность — это дробление. Это значит с кем-то враждовать. Для меня естьодна линия, один вектор жизни- Бог. Вот так!
ТРМ. Национальный вопрос в России всегда стоял довольно остро. Но в наше время он обострился до предела. Не кажется ли Вам, что национальные раздоры в России является далёкими отзвуками Гражданской войны, памятуя о том, что главной ее причиной была потеря русскими своего национального самосознания, или, как сейчас принято говорить, самоиндентификации.
Н.П. Бурляев.
С самоиндентификацией — всегда трудно у русского человека, поскольку Он огромен, Он широк, безбрежен как океан, и поэтому Он и не занимается такой мелочью, как самоиндентификацией. Понимаете? И не думает Он о том, что я такое. Он есть, Он широк, Он любящ, Он всеобъемлющ. И поэтому я согласен с тем, что говорил Рерих: «Счастье в том, что русский народ не шовинист, он и все беды переживёт, ибо высоко его небо». А беды-то, я думаю из-за того, что потеряли Бога, ушли от Бога, ушли от главного… от… самого главного вообще.
ТРМ. От главного составляющего русскости — от Православия?
Н.П. Бурляев.
Да.
ТРМ. Каково Ваше отношение к состоявшемуся в Москве 17 мая подписанию акта о каноническом общении между Московской Патриахией и РПЦЗ?
Н.П. Бурляев.
Самое положительное. И недаром Сергий Радонежский говорил: «Любовью и единством спасёмся». Это благо, естественно, благо!
ТРМ. Разделение церквей произошло в ходе Гражданской войны и было её следствием. О чём, собственно, и сказал в своей речи при подписании Акта Президент России Путин, Устранены ли сей час причины, вызвавшие Гражданскую войну? Будет ли подписание акта о каноническом общении между МП и РПЦЗ способствовать их устранению?
Н.П. Бурляев.
Будет способствовать обязательно. Но предпосылки для розни не устранены. Поскольку мы ещё не возвратились на дорогу, ведущую ко Храму. Когда народ возвратится и поймёт, что лишь на этом пути есть спасение, что над всем нашим народом, над всеми нами одно небо, то есть одно солнце. Оно над всеми. И когда мы будем все глядеть на это солнце и понимать, что истина одна над всеми, и Господь. Тогда многое исправится.
ТРМ. Считается, что в России строится демократическое общество, то есть общество, основанное на власти народа. Как на самом деле обстоит дело? Соответствует ли это действительности?
Н.П. Бурляев.
Не соответствует. Это обман. У нас нет демократии. И я думаю, что не может быть, и не нужна она в том западном понимании. Там все упоены демократией. Вчера видел Мирей Матье по телевидению. Она говорила о демократии, и что в России её стало больше. Да какое там больше!
Прекрасно говорил император Николай Павлович Пушкину в их общении 1826 году в Кремле, когда он вызвал опального Пушкина в Москву. Из этого общения все помнят лишь фразу Пуш¬кина о том, что и он бы был на Сенатской площади с друзьями. Однако тогда они говорили о многом, и Пушкин за¬тронул тему монархии и попытался критиковать и выступать за республику, за «демократию». Царь ему ответил, что «демократия» и республика — это утопия, это пригодно для стран устоявшихся, а в России всё в брожении, она ещё не устоялась. Она огромна, и только власть державная может её удержать в этом брожении… Что если бы он был связан конституционной монархией, он бы не справился с этой гидрой, поднявшей голову на площади. И дальше онговорил, что демократия ведёт к анархии, а дальше надо закручивать гайки, действовать тоталитарно, чтобы с этим управиться. Я цитирую: «Там, где все правят, там никто не правит. Где все делают законы — там нет законов».
У нас нет демократии… и не будет… и не нужна она. Надо возвращаться к соборности. К власти народа, избирающего действительных представителей в Собор, тех, кому они верят.
ТРМ. Не кажется ли Вам, что демократия сегодня — это просто один из популярных и эффективных идеологических приёмов манипуляции сознанием граждан?
Н.П. Бурляев.
Это продолжение. Мы уже ответили на этот вопрос. Это действительно манипуляция. Это форма манипуляции сознанием людей.
ТРМ. Ну, а отношение Собора? Какое же должно быть соотношение взаимодействия власти и народа? Как власть и народ должны соотноситься?
Н.П. Бурляев.
Я считаю, что мы должны потихонечку приближаться к форме правления монархической. История уже показала, что нет формы более эффективной и гармоничной, чем монархия, для России. Есть три формы: аристократия, демократия и монархия. Аристократия у нас истреблена. Демократию мы видим, какая она. Остаётся монархия, и к этому надо идти… Монарх должен опираться на волю народа, на соборность, на собор. И Патриарх должен играть равноценную роль в государстве вместе с богоизбранным монархом. Они вместе должны вести наш державный корабль.
ТРМ. Ну, а готово ли сознание граждан к этому? Ведь монарх есть в первую очередь помазанник Божий. Для этого, очевидно, у народа должно быть представление о временности пребывания на земле, о том, что их ждёт Цар¬ствие Небесное, то есть люди должны быть воцерковлены. А сейчас процент-то очень небольшой.
Н.П. Бурляев.
Абсолютно правильно говорите, но он увеличивается. И если всюду в мире идёт угасание, убывание веры в людях и известны данные, что уже и в Англии и в Германии опустели храмы, и половина их переданы или уже проданы за бесценок (каких-то сто двадцать тысяч долларов целый монастырь, устраивают в них дискотеки). А в России в четыре раза выросло количество храмов! Оно ещё не приблизилось к дореволюционному, ещё надо столько же построить и открыть. Но в четыре раза рывок! Так что процесс идёт!
ТРМ. В заключение позвольте от имени всех читателей и сотрудников журнала «Трибуна русской мысли» поблагодарить Вас за столь содержательные ответы на наши вопросы и пожелать Вам здоровья и творческого многолетия.
Н.П. Бурляев.
Спасибо.
ТРМ. Хотели ли Вы пожелать что-либо нашему журналу и нашим читателям?
Н.П. Бурляев.
Я желаю всем того, чего я желаю и себе, и детям, — воцерковления, и жить чисто, думать чисто, поступать чисто. В этом вся истина. И стремиться к Господу. И любить Россию и отдавать ей все силы, всю жизнь, без остатка, поскольку это то, что оправдывает жизнь человека в России.
ТРМ. Большое спасибо, Николай Петрович.