В один из нынешних майских вечеров на Приморском бульваре Севастополя случилось «обыкновенное чудо»: на местной открытой эстраде «Ракушка» состоялся концерт замечательного певца, известного телеведущего, участника Кинофорума «Золотой Витязь» Леонида Серебренникова. Все места у сцены заполнились зрителями за считанные минуты, приходили целыми семьями. Вход был свободный, и для отдыхающих, лениво фланирующих в этот теплый вечер по бульвару, концерт стал невероятной удачей, а для многих – еще и полной неожиданностью! Местные шахматисты и доминошники, по обыкновению уютно расположившиеся на своих скамеечках сразу за кованым забором эстрады, в какой-то момент отложили любимые костяшки и фигуры и, привстав, тоже засмотрелись на сцену, всем сердцем отозвавшись на знакомые любимые мелодии, с удивлением и радостью узнавая обладателя чудесного голоса…
Каждый артист может рассказать свою уникальную историю жизни в большом искусстве. И мало кто из артистов может сказать, что путь этот был ровным и гладким. Так же случилось и с Леонидом Серебренниковым. Он и не мечтал становиться певцом: ни серьезной вокальной школы, ни музыкальной грамоты у него не было. Но то, что жизнь его будет всегда связана со сценой, – не сомневался. Первый успех в качестве певца запомнился ему особенно: «Я уже учился в театральном в Щепкинском театральном училище при Малом театре, на курсе Николая Александровича Анненкова, народного артиста СССР. Однажды, на втором курсе, мы делали этюды. У нас был этюд из спектакля «Коллеги». Обычно на первых порах студенческой жизни все стараются показать то, что они уже умели до училища: кто жонглирует, кто танцует. Я играл тогда немножечко на гитаре и пел. В этом этюде мы начинали с того, что моя партнёрша якобы гладит бельё. А я пою: «Руки, вы словно две большие птицы…». Я пел эту песню-романс, а Николай Александрович, как обычно, когда ему что-то не нравилось, сильно так стучит рукой и говорит: «Сначала», не объясняя при этом, в чём дело. Чтоб мы сами, мол, додумались. Что делать?! Второй раз пою, она гладит, я пою. Спел, а он опять: «Стоп. Сначала». Я тут просто в панике, потому что вроде ничего ещё не сделали. Она говорит: «Ты что-то не то делаешь?». Я говорю: «Да это ты, наверное, плохо гладишь». В общем, я пою третий раз, целиком, этот романс и не поднимаю глаз жду, боюсь, что он сейчас меня опять остановит. И тишина… Поднимаю глаза, а он так уютно откинулся в кресле и ласково так мне говорит: «Спой ещё раз…». То есть ему просто понравилось…
Потом, на перемене, он подозвал меня и говорит: «Я не знаю, как у тебя сложится жизнь в театре, в кино, но в песне ты можешь добиться неплохих результатов. Подумай над этим». Вот я и задумался.
Творческий вечер на Приморском бульваре продолжался. После романсов зазвучали суперхиты иностранных шансонье, а потом подошло время всеми любимых песен из кинофильмов, их у Леонида Серебренникова записано более сотни разнообразный, поистине роскошный репертуар!
«Нелепо, смешно, безрассудно, волшебно». Знаменитая песня, этакая визитная карточка Леонида Серебренникова из кинофильма «Обыкновенное чудо» Марка Захарова. Впервые она, необычная, загадочная, прозвучала в его исполнении на Центральном телевидении в 1979 году в новогоднем концерте и сразу же стала всенародно любимой.
«Зачастую недостаток именно вокального мастерства мне приходилось компенсировать актёрскими приемами, говорит Леонид Федорович. Мне даже говорили: «Ну, ты больше разговариваешь. Ты пой всё-таки, а то ты разговариваешь на музыке». Зато потом, когда я довёл свой вокал до уровня, который позволял мне петь серьёзные вокальные вещи, именно актёрское образование помогало мне трактовать в нужном для меня ключе ту или иную песню. Особенно в кино, при озвучивании! Потому что я же должен озвучивать конкретного актёра, который играет свою роль. Я должен не просто спеть, когда он открывает рот, я должен ещё спеть так, чтоб было ощущение, что это он поёт. А это уже задача посложнее, чем просто спеть песню: надо «влезть в шкуру» персонажа.
Вот как это обычно было: звонил, допустим, редактор: «Приходи завтра». Они уже уловили, что я довольно быстро хватаю материал: «Завтра запись». «А что?» «Ну, приходи». Я прихожу к 10-ти. Появляется композитор: «Идём к роялю». А запись, допустим, в 11 часов. И вот мы у рояля сидим тык, тык, тык, тык, пальчиком потыкали. Он примерно мне мелодию наиграл. И говорит: «Ну, ещё целый час… посиди». У меня музыкальное образование тоже не очень. И я сижу, одним пальчиком тычу, учу мелодию, пока они там готовятся. Потом, в 11-ть, «мотор», и я уже ставлю пюпитр, уже песня у меня есть. И тогда уж они объясняли, что вот такой-то персонаж, играет то-то, ситуация вот такая и т.д. И всё. И я уже включался. А потом они делали еще дубль, второй, третий. Я говорю: «Вы мне хоть объясните, что там происходит. Потому что мне же важно это знать».
Когда я пел песню Гладкова для фильма «Обыкновенное чудо», то он мне вообще рассказал сюжет так, что можно было просто, извините, сдохнуть: «Значит, так. На экране, значит, костёр, тут молодой вот этот медведь, значит, который целится пистолетом в лоб волшебнику. Он целится в лоб, а за ним эта вот мишень и костёр. И твоя песня. Понял?» Я ничего не понял: костёр, мишень, пистолет в лоб и всё… «Приходит день, приходит час…». Вот такой забавный случай…
Я, честно говоря, вообще не понял поначалу, что это за песня, настолько она никак не укладывалась в рамки обычной песни куплет, припев. Эдакая непонятная баллада-небаллада. Но она мне очень понравилась. Я вообще не любил одинарных песен на трёх аккордах. И когда пришёл на запись, записал её, ну, наверное, дублей с трёх. То ли от страха, то ли оттого, что она мне очень нравилась.
И дальше меня стали передавать, что называется, от композитора к композитору. Тут, скажем, позвонил Дога, потом Дога позвонил Флярковскому… И вот так я стал ходить на киностудию Мосфильм как на работу. Каждый месяц: раз в месяц, два раза в месяц, три раза… Мне кто-нибудь звонит: «Песню надо записать». «Давай»… «Ещё приходи»…
А если серьезно, то безусловно для артиста театра, кино очень важна внутренняя наполненность. Это очень важно и для тех, кто поёт песни для фильмов. Но когда слушаешь современные саундтреки к современным фильмам, то как-то понимаешь, что это условие сейчас не соблюдается. Почему так происходит? В тех советских фильмах мы чувствовали какую-то энергетику, сейчас же, когда слушаешь какие-то саундтреки современные, сердце не реагирует, «не ёкает» почему-то. Думаю, что это происходит просто от непрофессионализма и от какой-то некомпетентности, что ли. Какое-то поверхностное отношение сложилось вообще к понятию кинематографа! Но мы же являемся продолжателями великого русского кинематографа! Замечательный советский кинематограф, потрясающие фильмы были, потрясающие песни, композиторы!
Никита Владимирович Богословский, с которым мы домами и семьями дружили 15 лет, автор легендарной нашей «Тёмной ночи» и других известных песен, мне как-то сказал: «Знаешь, Лёнечка, я раньше думал, что я пишу песни к кино. Оказывается, нет, я писал саундтреки». Т.е. песни в кино даже песнями перестали называть! Саундтрек!.. Что такое саундтрек? Я понимаю: звучит песня «Почему ты мне не встретилась» из кинофильма «Разные судьбы», композитор Богословский. А тут – саундтрек какой-то…
Я люблю свою профессию, отношусь к ней с любовью, бережно. В каждый мой выход на сцену, песня это или стихотворение, беспокоюсь. И когда, например, снимаюсь на телевидении, пусть даже в какой-то там маленькой программе, на каком-то сотовом канале, всё равно понимаю, что какая-то часть публики увидит всё это. И если я сейчас халтурно буду работать «а лишь бы ну, подумаешь, там…», всё это потом всё равно разнесётся, и эта «чёрная метка» будет на мне висеть, и буду я мучиться.
Николай Петрович Бурляев очень верно говорил, что коммерция настолько захватила и кино, и эстраду, что люди думают только о том, как заработать деньги. Ширпотребная какая-то работает фабрика! Сочиняют песни, зачастую, люди, не имеющие нормального композиторского образования. Просто мелодист пишет, да и всё! Они не задумываются над тем, что эти фильмы, эти их песни не войдут в историю. Они не задумываются над тем, что эти песни ничего не оставят в душе у людей. Идёт поток, работает конвейер. Деньги, деньги, деньги, и ещё раз -деньги!
А ведь когда-то писали Фельцман, Фрадкин, Птичкин, Крылатов, Гладков. Люди, наделенные Божьим даром, композиторы, действительно имеющие высшее музыкальное образование, понимающие структуру песни.
Если говорить об эстраде в целом, то вот сейчас в Севастополе проходит кинофорум «Золотой Витязь». Его девиз «За нравственные идеалы. За возвышение души человека». Почему бы это возвышение души не отнести и к современной эстраде и к песенному искусству вообще, в целом? Что происходит сегодня? Я понимаю тех, кто стоит у штурвала нашей эстрады. Ведь все эти проекты: «Фабрики» «Голос», «Народный артист» и т.п. это рейтинг, телевидение, зрители. Это деньги, огромные, немереные деньги. И, по большому счёту, устроителей мало волнует дальнейшая судьба тех ребят, которые на этих конкурсах что-то получили. Сколько уже было этих проектов, а перечислить можно одного-двух «победителей», которые как-то мелькают, все остальные пропали. Где-то штампуют их на мастер-классе: «Пой три песни в три нотки». Уважаемые мною мастера эстрады, которые вдруг преподают этот мастер-класс, показывают участникам, как ноту взять, как слово пропеть, серьезно так наставляют: «Ты выходишь на сцену… Запомни ты звезда! Вот с этим ощущением и выходи…» и всё такое прочее. Человек выходит, и у него действительно появляется ощущение, что он звезда, и он получает первое место… Через месяц его «подвиг» забывают, и он ходит по улицам с бешеными глазами, не может понять, почему он никому не нужен: как? он же звезда! Да какая он звезда?!
Я уже неоднократно говорил об этом: если начинающему артисту, певцу дан шанс выйти на профессиональную эстраду наряду с большими мастерами, то ему придется доказывать, может быть, не один год, что ему не зря дали этот шанс. И, может быть, пройдёт не один год, когда его назовут звездой зрители, а не его учитель и не он сам. А у нас этого не происходит…
Не может быть фабрики звезд! Звезда это небесное тело, которое светит поколениям, светит тысячелетиями. Она гаснет, а свет от неё идет, как он идет от Раневской, от Миронова, как идет от многих великих наших актёров. Их уже нет, а свет от них идёт. Вот это звёзды! А сейчас у нас идёт дождь из падающих метеоритов, которые загораются и тут же гаснут…
Когда я езжу по гастролям, мне всё время говорят: «Вы знаете, что-то «горят» наши звёзды на выездах. Уже народ не ходит, уже полупустые залы. Уже приходится нам, так сказать, подключать спонсора». Потому что зритель устал уже, по большому счёту, от этого «звездопада».
Молодёжь на этих звезд не смотрит, потому что им телевидение вообще малоинтересно. Они ходят по своим дискотекам, ночным клубам. Они там тусуются, крутят свою музыку, чаще зарубежную. Старшему поколению это не надо. Потому что они живут песнями прошлых лет. Возникает вопрос: а для кого тогда идут эти новые «новогодние огоньки» и прочие представления, которые превратились просто в ужас какой-то, в поток пошлой безвкусицы. Кого ни спросишь на концертах: скажите, кто смотрел новогодний концерт? Поднимают руки два человека, три…
Получается, что телефункционеры рубят сук, на котором сидят. Мало того, что они сами портят свою профессию. Гораздо хуже, что они дискредитируют саму профессию певца, композитора, музыканта. Потому что любой мальчик во дворе с гитарой, посмотрев на эту «фабрику» двухнедельную, скажет: «Ну а я что? И я не хуже!» Он подумает, что это так легко! А это нелегко, это гигантская, сложная профессия, которая даже не одним только трудом осваивается, ещё нужен дар Божий, а уж потом, конечно, труд. Не знаю…
На Приморский бульвар тихо наплывали сумерки. Зрители стояли стеной вокруг эстрады, за скамеечками. И даже когда концерт закончился, они аплодировали, просили: «Еще, еще!»
«Севастополь город просто фантастически красивый! Я его обожаю! – не скрывает своего восторга Леонид Серебренников. Вот вчера-позавчера ходил по набережной, здесь очень индивидуальная архитектура, впрочем, как и архитектура всего города. Легендарный город! Здесь очень красиво! Зелень, народ радостный ходит… Поют, танцуют Город-праздник!»