Цикл бесед о современной литературе с участниками III Славянского Литературного Форума «Золотой Витязь» мы начинаем с разговора с Ириной Ракшой.
Писатель Ирина Евгеньевна Ракша – двоюродная внучка выдающейся певицы Надежды Плевицкой, вдова известного художника Юрия Ракши. Еще школьницей из московского дедушкиного профессорского дома она отправилась на освоение целинных земель Алтая: работала трактористом, почтальоном, учетчиком. Вернувшись в Москву, окончила сценарный факультет ВГИКа, Литературный институт им. Горького. Ирина Ракша – создатель художественных и документальных фильмов, автор более 30 книг прозы, переведенных на многие языки мира. Лауреат литературных премий: «Золотое перо России», им. В. Шукшина, им С. Есенина. Ирина Евгеньевна активно работает над новыми книгами прозы и эссе о своих выдающихся современниках. Главным делом своей жизни она считает увековечивание памяти Юрия Ракши и внимательное исследование жизненного пути Надежды Плевицкой на фоне роковых событий начала XX века.
На прошедшем Литературном Форума Ирина Ракша была награждена «Золотым дипломом» в номинации «Проза» за роман «Белый свет». Об этой книге мы и говорим с писательницей.
– Ирина Евгеньевна, Ваш ставший уже известным роман «Белый свет» – о русском человеке, о хозяине своей земли, о совести, которая в людях, некрепко стоящих на земле, зачастую дремлет. «Я от белого свету отвык», – вспоминается мне строка Владимира Высоцкого. По-моему, Ваш роман все актуальнее звучит для всех, кто стосковался по «белому свету»?
– Словосочетание «Белый свет» для меня очень близко и многозначно. С ним я живу всю жизнь. «Белый свет» – это и конкретное понятие: весь мир, планета. А с другой стороны в понятие «белого света» входит и такое явление, как человеческая душа, расширяющаяся до огромного пространства всего мира, и обратно от макромира космического до мира души человеческой. В понятие «белый свет» входит и понятие света в смысле многоцветия, где собраны все цвета и оттенки. Это могут быть качества души, и события целой жизни. Сколько существует Россия и русский язык, для русского человека понятие «белый свет» – это что-то очень чистое, доброе, глубинное. Если у Высоцкого слова «я от белого свету отвык» употреблены как огромная печаль об утере чистоты, добра, то у Бунина, у Набокова наоборот, понятия «белого света» существуют с положительным значением.
Вся литература основывается на каком-то драматическом событии, на борьбе со злом за что-то доброе. Сначала у меня был рассказ о партизане Николае Черданцеве, предки которого жили с XIX века на Алтае. Мне довелось еще в юности работать на целине недалеко от Бийска. Тогда Черданцев уже был стариком. Люди на Алтае привыкли жить своими хуторами. Там не было больших деревень, а были так называемые «заимки». И эти заимки в 20-е годы то сгоняли в колхозы, то распускали опять. Эта неразбериха прошлась по судьбам таких простых людей, как Черданцев. На спине у него были коричневые рубцы – его пороли то белые, то красные, а он был нейтральным человеком. В 60-е годы я квартировала у Черданцевых, и мне удалось записать истории, рассказанные старым партизаном. Тогда же был опубликован мой очерк о нем. Но тема Чуйского тракта, тех трагедий, которые на нем происходили в 20-е годы и происходят сейчас, к примеру, вырубка кедрового леса, меня волновали всегда. И я стала расширять очерк.
– Никакая цензура Вам не помешала донести христианские истины до своего читателя…
– Когда я уже закончила ВГИК, образ того реального героя меня не покидал и Николай Черданцев превратился в литературного героя Сергуню Летяева. Его душа – это подарок, он всем хочет сделать добро. Он своей жизнью отвечает на вопрос: «Для чего человек живет?». Человек живет для того, чтобы отдавать себя. Потому что делать добро близкому – это делать добро себе. Господь сказал: «…кто напоит вас чашею воды во имя Мое, потому что Вы Христовы, истинно говорю вам, не потеряет награды своей». А значит, того человека Господь вознаградит за добро. И Сергуня отдает себя, не потому что ему кто-то сказал так делать, а потому что его таким Господь сотворил. Не надо сбрасывать со счетов Божий промысел. Хоть он человек неказистый, и ухо ему в революционные годы отрезали, и в армию его не взяли, и жена, которая приняла его в свой дом только как работника, его не любит, а любимая жена, с которой всю жизнь прожили, умерла, но этот человек видит вокруг себя не обиды и горести, а белый свет. Он живет у него в душе и исходит от него. И гибнет Сергуня, пытаясь спасти свою собаку, жертвуя своей жизнью. Гибнет, никого не упрекая, замерзая в снегу. «Крест мой самородный», – говорит он, глядя на заснеженную сосну. Он умирает, радуясь, что никому не доставляет хлопот себя хоронить. Он растворяется в земле, становится белым светом, микромир его души становится макромиром. Свет его души соединяется со вселенским светом. Это та самая Божеская позиция, позиция Иисуса Христа, который пошел на Крест, чтобы спасти человечество, сделать добро грешникам, которые его предали. Я не делаю никаких прямых параллелей, а просто описываю героя, который отдает себя человечеству. И последнее, что слышит Сергуня – грохот машин, которые идут и идут по Чуйскому тракту, увозя алтайский кедр. Все эти мысли я даю через глубинную картину и касаюсь самых животрепещущих проблем сегодняшнего дня: что есть добро и что есть зло, что есть жизнь и что есть смерть и для чего человек живет. Чтобы превратить эту историю маленького человека в общечеловеческую, мне нужно было прожить многие десятилетия своей жизни.
– Почему так важно именно через художественное произведение осмыслить время, в котором мы живем?
– Одну из глав – о чертовом колесе, которое было установлено в Бийске на месте собора, – я дописала в романе позднее. У Василия Шукшина есть рассказ о разрушении этого собора. А образ байкеров, которые ночью собираются у этого колеса и пытаются его раскрутить, я ввела как образ бесов, которые наступают на нашу Родину. Западные идеологи открыто говорят о том, что сильная Россия им не нужна. Идеологи доллара, идеологи прагматизма – наши духовные враги. И в последнее время водораздел между добром и злом все яснее и яснее. И перепрыгнуть справа – налево и слева – направо все труднее. Мы должны занимать конкретную позицию.
Беседу вела Ирина Ушакова
Полностью беседа опубликована на сайте Файл-РФ.ru