Некогда Тертуллиан сказал «душа по природе христианка». Опровергнуть это еще никто не посмел.
Душа, наделенная свободой выбора, посылается в Мiр Создателем, чтобы претерпеть все страдания и искушения, и возвратиться на Суд Божий с отчетом о свободно пройденном земном пути. Тягот и испытаний в жизни каждого человека предостаточно, ибо золото испытывается в огне, а человек в горниле уничижений.
Душа приходит в Мiр чистой и безгрешной. Грязью и грехами она обрастает потом. Усердно способствует процессу грехопадения князь мiра сего с легионом продавших ему душу существ. Очень много подобных существ среди наших коллег в кинематографе и театре. Один очень известный кинорежиссер в порыве алкогольного откровения признавался: «Я продал душу дьяволу». Впрочем, и без признания это было заметно по поступкам и «творчеству» этого существа. Заметим, что продавшим свою душу нынче живется комфортнее и богаче, нежели тем, кто стремится к спасению своей души.
Повсеместно разметаны сети для уловления души: безверие, секты, пьянство, наркомания, стяжание, блуд, похоть, эстрада, телевидение, радио, пресса, театр, кинематограф
Кинематограф Это яркое и самоуверенное, новорожденное искусство: что есть 100 лет в многотысячелетней истории цивилизации?
Заметим, что именно в тот момент, когда в голову братьев Люмьеров было ниспослано это открытие и началось запечатление на пленку изображение Мiра сего, там же, в Париже, Мiру была явлена Туринская Плащаница, с запечатленным на ней нерукотворным ликом Христа.
От рождения у кинематографа был выбор, по какому пути ему пойти. А путей, как всегда, было лишь два: или к Богу, или к дьяволу. Либо содействовать исполнению Промысла Божия на земле, либо способствовать грехопадению человека. И кинематограф сделал выбор: устремился в рынок, в коммерцию, в доходный промысел, не внимая Евангельскому предостережению, гласящему: «Горе миру от соблазнов, ибо надобно придти соблазнам, но горе тому человеку, через которого соблазн приходит» (Мф. 18:7). Правда, в начале своего пути были попытки православных кинематографистов запечатлевать Богоугодные события: коронацию последнего Российского Царя-мученика, лица архиереев-мучеников, впоследствии причисленных к лику святых, лица героев Отечества, бытие православного русского народа Но это было скорее исключение из правил. Доходный промысел в кино одержал победу, он процветал. Впрочем, даже во времена советского атеизма, исключения из правил продолжали появляться. Лучшие сыны России, кинематографисты и деятели театра верили в Господа и создавали то, что собственно и уцелело во времени, как классика. Они признавали в глубине своей души то, что душа по природе Христианка.
Театр искусство более древнее. Лицедеи, скоморохи, артисты, балаганы издревле не столько возвышали душу, сколько искушали ее представлением «соблазнительных пороков» и «сладкого греха», помогали падению нравов. Вслед за падением нравов приходило падение государств, империй, цивилизаций. Примеров тому достаточно. Вспомним пример древнегреческого театра: сначала Эсхил с его устремленностью к Богу и утверждением высших божественных начал, потом от Софокла к Эврипиду и далее ниспровержение божественного идеала, все более активное ниспровержение богов, все большее обожествление человека. С утратой веры не замедлила угаснуть и славная древнегреческая цивилизация.
Такая же катастрофа постигла и Российскую империю. Пока Святая Русь верила и молилась, она расширялась, укреплялась и процветала. И можно было говорить и о Законе и о Благодати. Святой князь Владимир, преподобный Сергий Радонежский, священномученик архиепископ Иларион, святые подвижники, ученые и литераторы Ломоносов, Державин, Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Достоевский и многие другие были духовными водителями православного Русского народа. А потом на Русь явились бесы, подменившие веру в Бога, верой в себя и легион безбожных деятелей «искусства и культуры» принялся усердно обслуживать своих покровителей.
За крупными советскими бесами пришли «постсоветские бесенята», развалившие империю советскую и принявшиеся за развал России. Наступило время иуд, падших женщин и «голубого экрана». Лукавый легион мгновенно расплодился во всех ветвях власти, включая СМИ, кинематограф, театр, эстраду. По всем каналам ТВ они с упоением, бесстыдно демонстрируют свои рожицы, превратив телеэкран в кривое зеркало, своей «культурной революции». Чиновники от культуры принялись вытеснять культуру, кинематограф и театр в рынок, в частные руки, на панель «доходного промысла». Уничтожение нашей великой страны политиками и правительством не может не тревожить, уничтожение нашего народа через «культуру» и «искусство» приводит в отчаяние.
Взирая на телевизионную вакханалию рок-ансамблей, способных собирать многотысячное стадо молодых особей, задаешься вопросом, как это могло случиться? Как столь примитивные выкрики, которые невозможно назвать поэзией, под лязг двух аккордов, которые никак нельзя назвать музыкой, могут привлекать столько людей? Как быстро и как ловко бесы лишили народ и главное, молодежь великой русской культуры, национального достоинства, духовного иммунитета, посадили на иглу пошлого и пустого шоу-бизнеса.
Чем дальше течет моя человеческая и творческая жизнь, тем все острее тревожит меня вопрос: праведным ли делом я занимался всю жизнь и продолжаю заниматься теперь, в свои 60?.. Лицедейство, режиссура, театр, кино, создание Международного Форума «Золотой Витязь»
Ведь постановления Вселенских Соборов об отношении к лицедейству никто не отменял. Церковь осуждала не только языческое содержание театра, но и сам принцип лицедейства. 62-е правило Шестого Вселенского Собора, например, запрещает мужчинам надевать женскую одежду, а женщинам мужскую, а так же использовать маски: «Не носите личин комических, или сатирических, или трагических». Вряд ли читали это правило наши коллеги артисты, с азартом переодевающиеся в одежды противоположного пола. Я уж не говорю об эстрадной пошлости всех этих «сердючек» и «новых русских бабок».
Можно возразить: но Соборы принимали свои постановления очень давно. Жизнь с тех пор изменилась, да и Церковь стала снисходительнее к театру и лицедейству, пытаясь направить их в русло добра, нравственности и христианских истин. Мiр и Церковь безусловно, два разных отношения к бытию. Церковь неотмирна. Неотмирность ее вовсе не в гордом противопоставлении себя Mipy. Это исключенность из общей мирской гордыни, это красота смирения. Смирение же Mipy понять трудно. У Церкви и театра (кино) кардинально различные принципы воздействия на людей. Церковь умиротворяет и согревает, театр (кино) захватывают и увлекают. Это подмечал еще святой Иоанн Златоуст: «Посмотри на самого себя, каков бываешь ты по возвращении из церкви, и каков по выходе из театра, сравни оба эти дня, и тебе не будет нужды в наших словах».
Кинематограф и театр занятия сугубо мирские, подчас исполненные самолюбования, тщеславия и гордыни. Мы живем в богеме, творим со страстным желанием самоутверждения и славы. В таких условия сложно не только говорить о своем сценическом, христианском служении, в этих условиях и душу-то свою спасти ох, как тяжело.
Скажу о себе. Я сам нахожусь в постоянной борьбе с собою, со своим актерским тщеславием, в поиске истины. Десять лет тому назад, после долгих мучительных раздумий, я дал согласие на воплощение образа Иешуа Га-Ноцри в фильме «Мастер и Маргарита». Тогда это был поступок моей горделивой актерской души, посчитавшей себя способной «дать бой Воланду на его территории». Сегодня я бы этого, конечно не сделал.
Однако, по моей инициативе на XIII МКФ «Золотой Витязь» в Иркутске был представлен фильм Мэла Гибсона «Страсти Христовы». Решением руководителей пяти международных жюри этому фильму был присужден Гран-при. И сегодня для меня нет окончательного ответа: правы ли мы были в своем решении. Имеет ли право грешный кинематографический и театральный человек прикасаться к святыням?.. Я продолжаю искать оправдание своим поступкам и своей творческой жизни. Кинематограф и театр реально существующие в Mipe явления. Они воздействуют на душу и сознание миллионов людей. Запретить деятелям искусства касаться в своем творчестве Евангелия и святых образов невозможно. Значит нам, служителям кино и театра, решаясь на эти поступки, следует, требовательнее относится к себе. Может ли театр быть кафедрой, проповедующей высокие нравственные идеалы? Может ли квадрат экрана быть своеобразной иконой, окном в горний Mip? Ведь в иконе все свято, чисто, целомудренно, молитвенно. А как живем мы, грешные и горделивые «служители Мельпомены»: зависимые от чужой, не всегда доброй воли, артисты и стремящиеся в рынок авторы и режиссеры?..
Сколько мерзости и соблазна уже принесли и продолжают приносить человечеству кинематограф и театр. Мекка растления нравов, лидеры устремленности в бездну Голливуд и Бродвей. Впрочем, их европейские и российские последователи с неменьшим рвением искушают зрителей, словно не ведают о Евангельском предостережении, адресованном всем нам: «Кто соблазнит одного из малых сих, верующих в меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему камень на шею и бросили его в море» (Мк. 9А2).
С каким рвением загоняют «в рынок» кинематограф и театр наши «культурные чиновники», словно не понимая, что кино, театр, телевидение не могут, не должны становиться бизнесом, доходным промыслом. У этих искусств совершенно иные пред Господом и народом задачи: возвышать человеческую душу во имя спасения и процветания жизни в нашей стране. «Доходный промысел», тиражирующий в кино и театре соблазн и порок, способствующий духовной деградации общества, должен считаться нравственным преступлением и быть запрещен законодательно. Руководители страны и культуры, нанесшие невосполнимый нравственный ущерб своему народу, должны быть осуждены обществом (хотя бы морально), чтобы их последователям было неповадно служить духовной деградации общества. Сколько вреда уже принесла «культурная революция», осуществляемая нерадивыми чиновниками, оказывающими государственную поддержку «искусствам», служащим вырождению нации, по принципу «пусть расцветают все цветы». Сколько государственных средств, премий и званий было вручено дельцам экранных и театральных искусств, сатирикам и представителям голубого «шоу-бизнеса», внесшим неоспоримый вклад в понижение духовного уровня нашего народа. Уже второй десяток лет их лица навязывают зрителям по всем центральным каналам телевидения, причем, иногда одномоментно на всех кнопках (будто других лиц в нашей культуре не существует). С каким рвением культурные чиновники, при поддержке своих либеральных покровителей в правительстве, выпихивают экранные искусства кино, телевидение, театр в частные руки, содействуя дистанцированию от них государства. Разве можно уводить из рук государства рычаги его духовной безопасности?
То, что Святая Русь опамятует, даст им не только справедливую оценку, но и отпор, похоже их не страшит. А напрасно, ведь «есть и Божий суд, наперсники разврата! Есть грозный суд! Он ждет!» Но что собственно Божий суд для атеистов, либералов, не верящих ни во что, кроме своего мнимого величия, стяжательства временных благ и прижизненного кайфа. Как говорится: «После нас хоть потоп». Впрочем, не о них ли говорит Библия: Пусть хоть до небес возрастет величие их, но как прах развеется и не останется следа.
Вспоминаю свою последнюю встречу со Святейшим Патриархом Сербским Павлом. Встреча длилась около сорока минут и, трижды за время нашего общения Святейший Патриарх произнес Евангельские слова: «Что пользы если ты приобретешь весь мир, а душе своей повредишь?» Сегодня я понимаю, что эти слова Святейший Патриарх Павел адресовал не только мне, но всему Русскому народу, деятелем кино и театра, которых я в тот миг перед ним олицетворял.
Нас, грешных режиссеров, драматургов, артистов, Промысел Божий определил бороться за душу человека, своим кинематографическим и театральным служением. Я вновь и вновь задаю себе тревожный, не дающий покоя вопрос: может ли это служение быть праведным, угодным Господу? Я ищу примеры в театре и кино, служащие оправданием нашего ремесла.
Без веры ничего великого в искусстве создать невозможно. Великое во времена советского атеизма создано людьми сокровенно верующими. Покинувшими Россию Рахманиновым, Шаляпиным, М. Чеховым, Павловой, Плевицкой, Ильиным, Шмелевым Оставшимися в России и творившими в атеистическом окружении великим русским режиссером, православным христианином К. С. Станиславским, утверждавшим на сцене жизнь человеческого духа, до конца своей жизни пронесшим веру в Господа и почившим пред иконой, с которой никогда не расставался. Качалов, Турчанинова, Гоголева, Симонов, Охлопков, Завадский, Мордвинов, оперные певцы Собинов, Михайлов, Козловский все они были православными людьми. Факел их христианского творческого служения рассеивал мрак атеистической ночи.
И в кинематографе, даже те, кто вынужден был носить в кармане партийный билет, творчеством своим утверждали высшие христианские начала: Довженко, Бондарчук, Чухрай, Шукшин, Ростоцкий, Кулиджанов, сказочник Роу. Глубокой верой в создателя, проникнуто творчество великого кинорежиссера Андрея Тарковского Можно еще и еще перечислять имена и фильмы
Одно из положений «Основ социальной концепции Русской Православной Церкви», говорит о том, что самые разные представители искусства, в том числе и актеры, будучи православными, «обращаются к средствам искусства, дабы выразить опыт духовного обновления, который они обрели в себе и желают подарить другим». Значит все дело именно в обретении в себе опыта духовного обновления. «Спасись сам, и тысячи спасутся вокруг тебя». Но узок путь к тесным вратам спасения.
Однако, вселяет надежду и то, что один из мудрейших людей нашего времени, Святейший Патриарх Алексий II, благословил деятельность Международного Форума «Золотой Витязь», согласившись стать его Почетным попечителем. Нам верят, от нас ждут. Дай нам Бог оправдать доверие.
Н. П. Бурляев